Франзен, Моррисон, Мураками: 10 книг осени

 

СЕНТЯБРЬ

Том Голд. «Лунный коп»

СПб.: «Бумкнига»

Перевод с английского Виктора Меламеда

Самый краткий в мире комикс о состоянии всего от британского художника Тома Голда, полюбившегося нам по графическому изложению библейской притчи в комиксе «Голиаф». На самом деле, конечно, Голд любим далеко не только нами: его лаконичные картинки, населенные крошечными одинокими человечками-пиктограммами, напоминают нам одновременно и о ничтожности человеческого тела, и о величии духа, и о театре абсурда, невольными актерами которого все мы так или иначе становимся, и о том, как в этой комической пьесе мы находим силы для высоких трагических ролей.

«Лунный коп» — история одинокого полицейского, брошенного исполнять свою миссию на Луне, где почти не осталось живых обитателей. Каждый день лунный коп проживает одну и ту же рутину, выбирая утренние пончики в автомате, гоняясь за убежавшими роботами-собаками и требуя перевода на Землю, вместо чего ему присылают робота-психолога. Но вдруг, в результате какого-то счастливого сбоя системы, вместо пончикового робота на Луне появляется

настоящее кафе с девушкой-продавщицей.

 

СЕНТЯБРЬ

Харуки Мураками. «Мужчины без женщин»

М.: «Эксмо»

Перевод с японского Андрея Замилова

Сборник из шести рассказов, оправдывающих название: все они рассказывают истории мужчин, потерявших своих возлюбленных. Герои тут разные — от 20-летнего студента до 60-летнего актера; истории тоже разные — от погибшей возлюбленной до мучительной влюбленности в подругу по случайному сексу. Но во всех Мураками интересует одно и то же — тот хрупкий момент, когда что-то неопределенное перерастает в большое чувство. Так у него и в романах: ключевым зачастую оказывается это рождение любви из духа потери. Поэтому, конечно, невозможно читать Мураками только сентиментально, то есть сентиментальность тут не в том, чтобы коллективно всплакнуть над героями. Важнее почувствовать дух времени вопреки современности — как чувствует его один из них, слушая студентика, играющего на гитаре «Yesterday».

 

 

 


СЕНТЯБРЬ

Джонатан Франзен. «Безгрешность»

М.: Corpus

Перевод с английского Леонида Мотылева и Любови Сумм

В последнем романе Джонатана Франзена «Безгрешность» особое умение автора «Поправок» и «Свободы» балансировать между личным и всемирным доведено до совершенства. Во всех книгах Франзена именно читатель должен сам совершить главный и решительный выбор, что перед ним — грандиозная сатира на состояние мира вообще или камерная история частной жизни? Частным человеком в центре бушующей Вселенной в новом романе становится девушка по имени Пьюрити (в переводе Леонида Мотылева ее имя означает «Безгрешность»), неприкаянная дочь задушившей ее своей любовью матери, которая отправляется на поиски отца. Она не окажется далеко, не совершит грандиозных открытий, но, как всегда у Франзена, ее путь станет путем обретения себя и, чуть ли не впервые, не оборвется в шаге от могильного камня. Даже сама Пьюрити осознает, что ее имя здесь — метафора первозданной чистоты человека, которого в современном мире атакуют конструкты, будь то феминизм или коррупционные войны. И если человеку Франзен изо всех сил симпатизирует, то к конструктам он беспощаден.

 

 

 

СЕНТЯБРЬ

Джон Гришэм. «Вне правил»

М.: «АСТ»

Перевод с английского Виктора Антонова

Конечно, не «Фирма» и не «Клиент», но после серии не очень удачных книг и детских детективных романов о Теодоре Буне именно «Вне правил» наконец напоминает нам настоящего Гришэма. Главный герой — адвокат Себастьян Радд, который идет против системы и берется только за безнадежные дела. Книга начинается с сюжета, в котором Радд выступает адвокатом покрытого татуировками и пирсингом 18-летнего «сатаниста», обвиняемого в убийстве двух маленьких девочек, — весь небольшой город готов растерзать его до суда. Гришэму, увы, неинтересно вести одну детективную линию до конца — этот сюжет он совсем недавно уже отыграл в документальной книге «Невиновный». Жизнь оказалась страшнее любого романа, и «Вне правил» по сравнению с «Невиновным» — просто детская сказочка, написанная прежде всего ради главного героя, вершителя справедливости из классического нуара, который еще не превратился в законченного циника. Мир, возможно, одинаково прогнил и в романах, и в реальности, но только в романах у несчастных и обездоленных может появиться небожественный защитник.

 

 


 

 

 

 


СЕНТЯБРЬ

Джулиан Барнс. «Шум времени»

М.: «Иностранка»

Перевод с английского Елены Петровой

Забавно, что книга Джулиана Барнса о Дмитрии Шостаковиче выходит ровно под 110-летие дня его рождения — это наименее юбилейная из всех возможных «биографий». Кавычки здесь намеренные, поскольку при всей внимательности к своему главному герою и неравнодушии к фактам Барнс пишет, конечно, не о нем конкретно, а о времени вообще. Удивительно, что для того, чтобы сочинить роман о русских 30-х, понадобилось ждать британского постмодерниста, закончившего книгу в 2016 году.

Это, впрочем, не первый постмодернист, завороженный странностями советского мира: вспомним хотя бы Малькольма Брэдбери и его «В Эрмитаж!». Но для Барнса главное значение имеют не просто странности («Истязатель, как и его жертва, не может быть ироничным. Точно так же невозможно иронически вступить в партию»), не только нависающая над каждым шагом героя фигура вождя, но постоянная близость смерти, особенно ощутимая, когда жизненный путь каждого второго твоего друга и соратника обрывается фразой «арестовали и расстреляли». Герой прожил достаточно, «чтобы ужаснуться самому себе», но эта книга все равно не столько о жизни, сколько о выживании. И о том, конечно, как вопреки страху, нищете и грязи повседневной жизни, вопреки ужасу смерти услышать божественный звук, который заглушит шум времени. 

 

 

 

ОКТЯБРЬ

Елена Ферранте. «Гениальная подруга»

М.: «Синдбад»

Перевод с итальянского Ольги Ткаченко

Если вам нужен главный бестселлер осени, то вот он. «Неаполитанские романы» Елены Ферранте впервые вышли на итальянском языке в 90-х, но только 20 лет спустя, переведенные на английский, прогремели на весь мир — в 2016-м году Ферранте попала в очередную сотню самых влиятельных людей мира журнала Time. При этом о самой Ферранте нам не известно ровно ничего: пишет она под псевдонимом, скрываясь даже от издателей. На русском выходит первый том из самой известной ее книги, четырехтомных «Неаполитанских романов»: история дружбы длиною в жизнь. В книге «Гениальная подруга» судьба девочек-героинь прослежена от знакомства в начальной школе до 16 лет.

Трудно навскидку сказать, чем этот текст так завораживает толпы. Это без пяти минут производственный роман взросления, бубнящий подробности неаполитанского быта 50-х — о вечном противостоянии богатых и бедных, о католиках и коммунистах и о том, какого взрослеть девочкам в этом не очень приветливом мире. На самом деле донельзя реалистические книги Ферранте — это те же сказки, только наоборот. Она с самого начала рисует мир жестокости и крови, в котором можно выйти починить каменную ограду и никогда не вернуться или просто умереть на улице от усталости. Кровь бьет фонтаном, экзистенциальный ужас наступает, все надежды оказываются тщетными, все принцы фальшивые, и только людоеды — настоящие. Но ничто не характеризует человечество лучше, чем потрясающая способность ее героинь вопреки всему этому ужасу чего-то хотеть и куда-то стремиться.

 


 

 

 

ОКТЯБРЬ

«Джентльмены-мошенники» (сборник)

М.: Corpus

Очередной сборник викторианских детективных историй от Александры Борисенко и команды ее переводческого семинара (надеемся, что прошлые книги, «Не только Холмс» и «Сыщики от бога», уже справедливо зачитаны от корки до корки). На этот раз сборник посвящен так называемому «плутовскому детективу», где главным героем становится не сыщик, а сам преступник. На самом деле этот жанр, призывающий проникнуться горькой судьбой отверженных, существовал еще до первых детективных рассказов. Но именно после успеха Шерлока Холмса писателям захотелось поразить публику чем-нибудь новеньким.

Забавно, что одним из первых писателей, которые ввели в литературу образ великосветского мошенника, был муж сестры Артура Конан Дойля Эрнест Уильям Хорнунг, написавший серию детективов о взломщике-аристократе Раффлсе и его помощнике Банни — практически вывернутых наизнанку Холмсе и Ватсоне. Проблема тут только одна, и та скорее морального, чем читательского характера — как это часто бывает, зло оказывается гораздо обаятельнее добра.

 

 
 
 
ОКТЯБРЬ
 

Рейнальдо Аренас. «Чарующий мир»

СПб.: «Издательство Ивана Лимбаха»

Перевод с испанского Дарьи Синицыной

Авантюрный роман от выдающегося кубинского автора рассказывает историю монаха-доминиканца Сервандо де Мьера, который в XVIII веке прошел пешком всю Европу, скрываясь от испанской церкви. История де Мьеры, изначально обнаруженная ссылкой в учебнике, заинтересовала Аренаса, и в 1966 году он выпустил роман, где все приключения де Мьеры, воображаемые и не очень, оказываются — внезапно — важной главой политической и литературной истории Америки. Наивный плут и восторженный авантюрист, мятежный патриот, чья жертва и борьба кажутся заведомо обреченными, находит свое отражение в новом веке. Собственно, по Аренасу, история — это такая штука, которую не надо читать по датам и местам. Ведь все, что было и будет, может повторяться и перекликаться самым причудливым образом. Поэтому главный герой этой повести, то ведущий повествование от своего имени, то доверяющий его другому рассказчику, оказывается то ли в Испании, то ли в Мексике, то ли в собственной биографии, то ли в царстве самых разнузданных фантазий — и эти переклички реального и воображаемого, автора и героя совершенно одурманивают читателя.

 

 

 

 

ОКТЯБРЬ

Тони Моррисон. «Боже, храни мое дитя»

М.: «Эксмо»

Автор перевода неизвестен на момент публикации

Последний роман лауреата Нобелевской премии Тони Моррисон на английском вышел в 2015 году, почти 30 лет после ее самой известной вещи «Возлюбленная». Моррисон не часто радует нас новыми книгами и почти во всех так или иначе продолжает свою главную тему: расовая сегрегация, рабство, отношения родителей и детей (прежде всего матерей и дочерей). Так, главная героиня последнего романа косвенно оказывается причиной разрушенного брака ее родителей: у светлокожей пары рождается ребенок с иссиня-черной кожей. Отец, не научившись его любить, сбегает из семьи, а мать всю жизнь наказывает дочь. Идея Моррисон понятна, и даже слишком — американские рецензенты ругали роман за излишнюю дидактичность. Но полюбили мы ее все-таки не за умение вести разговор о расе, а за рассказы о любви и ненависти — испепеляющей ненависти и спасающей любви. И вполне можно представить, что и последний роман в конце концов будет о том же.

 

 

ОКТЯБРЬ

Кристин Ханна. «Соловей»

М: «Фантом-пресс»

Перевод с английского Марии Александровой

Большой хит 2015 года — исторический роман о Второй мировой войне, в котором место героев занимают героини — две сестры, Изабель и Вианна, оставшиеся одни во время оккупации Франции. Первая, 18-летняя, отправляется бороться с фашистами в движение Сопротивления, вторая остается дома «выживать». Это одна из тех одновременно сентиментальных и сильных книг, которые ни на одной странице не скатываются в пошлость. Ханне удается найти тот единственно верный тон, которым можно рассказывать и о зверствах оккупантов, и о героизме тех, кто им сопротивлялся, и о женском — то есть о том, какого быть женщиной, матерью, дочерью, сестрой в условиях, когда такое бытие требует какого-то чрезвычайного надмирного усилия. В общем, тот самый случай, когда «роман, над которым читатель утонет в слезах», — это положительная характеристика.

 

 

 

Источник:  The Village