Музей истории ГУЛАГа

03.12.2018 12:00 Просмотров: 207 Печать | E-mail

Раньше музей располагался в арке на Петровке, в нескольких коммуналках со снятыми перегородками. Экспозиция в духе краеведческих избушек производила впечатление аттракциона для интуристов — их на выходе из Столешникова переулка всегда много. Осенью 2014 года правительство города подарило музею новое четырехэтажное здание в Самотечном переулке, которое практически рассыпалось изнутри.

За год архитектурное бюро Kontora Дмитрия Барьюдина и Игоря Апарина его полностью перестроило, и в октябре 2015 года в нем открылся новый Музей истории ГУЛАГа.

Теперь он расположен на тихой улочке, мимо него не шныряют иностранцы, там не устраивают громкие вернисажи, как в Еврейском музее. Возможно, вы не знаете, но в бывшем общежитии в районе Самотеки уже год обитает лучший музей на тему, которая по-прежнему вызывает болезненную реакцию в обществе.

 

Медный фасад во дворе

Архитектура выдающихся музеев со времен нью-йоркского Гуггенхайма тянет одеяло на себя, превращая здание в достопримечательность. Альтернативный подход представляет другую крайность — предельную нейтральность. В случае с Музеем истории ГУЛАГа удалось избежать резких высказываний, сохранив исторический фасад, который выходит на сонный Самотечный переулок. А со стороны двора стены дома покрыты медными пластинами, которые не только утепляют его, но также превращают архитектуру в метафору. Красить в черный цвет дома по градостроительному регламенту в Москве нельзя, но медные листы почернеют сами. Время как будто пойдет наоборот: из светлого настоящего — в мрачно-ржавое прошлое.

Внутреннее пространство как трип

Едва ли кому-нибудь хотелось оказаться в интерьерах настоящего ГУЛАГа, поэтому тут никаких стилизаций. Архитекторы сделали честное пространство из аскетичных материалов — кирпича, фанеры, окрашенных акустических панелей, — открыв все инженерные коммуникации. Провода, конечно, добавляют черному дому жути, но с приемом позволяла работать тема. Здание досталось архитекторам в аварийном состоянии, поэтому внутри убрали все перекрытия, нанизав останки на металлический каркас. Второй и третий этажи превратились в двусветное пространство с антресолями и торчащими из стен обрезками старых швеллеров.

Дмитрий Барьюдин 
Партнер бюро Kontora, архитектор 
«Когда работаешь с историческим музеем, первая идея реконструкторская — чтобы посетители будто бы побывали внутри времени. Наш подход заключался в том, чтобы очистить архитектуру от временных наслоений. Здесь она голая и ничего не изображает: эта плитка могла бы лежать где угодно. Ты не можешь понять, эта балка из нулевых или из тридцатых. Тюремная архитектура — такая и есть: совершенно без декораций, абсолютно функциональная».

Музей ГУЛАГа тянет сравнить с Еврейским музеем в Берлине — важнейшей городской достопримечательностью. Там движениям посетителей придана смысловая нагрузка с Садом изгнания и хождением по лицам в качестве метафоры холокоста, к которому оказалось причастно все человечество. Директор московского Музея ГУЛАГа — культурный менеджер «капковского призыва» Роман Романов — считает, что «…подъемы на антресоли и выходы на балконы, с которых открывается вид на экспозицию, говорят посетителю, что над некоторыми историческими процессами необходимо «воспарить», чтобы их понять». «А затем, — продолжает Романов, — мы спускаемся на землю, погружаемся в документы и другие свидетельства эпохи».

Свидетельства эпохи

В первом зале на полу нарисованы контуры камеры в 72 м², в которую загоняли по две сотни заключенных. Рядом из тюремных дверей составлены семь квадратных метров из питерских Крестов, куда загоняли по двадцать человек. Тут пытаются передать ощущения узников через экспозицию, выстроенную как нелинейное путешествие. Сюжетный центр музея — 20 витрин с экспонатами от Соловков до Колымы. Каждая — о выживании.

Егор Ларичев 
Заместитель директора 
«Мы заставляем людей работать, чтобы получить информацию: покрутить колесо, вытаскивать карточки — со многими модулями предусмотрено какое-то взаимодействие. Пока ты строишь из пятнашек Беломорканал, то поневоле ощущаешь себя участником истории и начинаешь думать, что и твои ежедневные мысли — тоже часть истории. И это как раз к вопросу об общей ответственности, которую никто не хочет на себя брать».

Дизайн против комфорта

Интересный подход тут реализован даже в мебели — она вся сделана специально по эскизам бюро Kontora, и ее трудно представить себе в интерьере какого-нибудь импозантного кафе. Сами архитекторы больше всего любят свой зрительный зал на первом этаже — его часто ругают за неудобство. Однако никто не обещал, что в Музее ГУЛАГа должно быть комфортно и приятно.

Поэтический вечер с Рубинштейном, дискуссия со Сванидзе, кинопоказ Манского

У музея есть дополнительная программа, которой могли бы позавидовать и «Гараж», и Центр толерантности. В том самом зале с неудобными скамейками на прошлых выходных показывали «В лучах солнца» — документальный фильм о том, как северокорейские власти устраивали Виталию Манскому съемки «документального фильма». Тут же проходят поэтические вечера с участием Льва Рубинштейна, а Сванидзе приглашает, скажем, Сергея Медведева на дискуссии из цикла «Хроники пикирующей империи».

Экскурсии

Само здание — не памятник тяжелой эпохи, но вокруг него много домов, сохранивших память о терроре. Это и типография «Огонька» — единственный архитектурный проект Эль Лисицкого, — и дом Журнально-газетного объединения (ЖУРГАЗ), основатель которого — редактор, писатель и член-корреспондент АН СССР Михаил Кольцов был арестован в 1938 году, а спустя два года расстрелян. По району Музей ГУЛАГа проводит экскурсии, а также рассказывает о географии табличек проекта «Последний адрес», в рамках которого на домах репрессированных устанавливают мемориальные знаки.

Английский язык

ГУЛАГ — один из сюжетов нашей истории, который наряду с русским авангардом больше оказался интересен за рубежом, чем здесь. В музее все экспликации переведены на английский, отдельного упоминания заслуживает двуязычный путеводитель — так что сюда можно смело вести иностранцев.